«Амурская экспедиция»
Предыстория: «бесполезная река»
К началу XIX века Сахалин и берега Амура оставались одними из самых неизученных окраин. О Сахалине тогда еще не было единого мнения, остров это или все-таки полуостров. Для Российской империи вопрос как будто бы закрыл прославленный капитан Иван Крузенштерн. В ходе первого в истории страны кругосветного путешествия, в 1805 году, он попытался пройти пролив между Сахалином и материком с севера на юг. Однако мореплаватель не смог преодолеть сильное встречное течение и повернул назад, сделав вслед за французским исследователем Жаном Франсуа де Лаперузом и англичанином Уильямом Броутоном вывод, что дальше ему преградит путь перешеек. Самого перешейка Крузенштерн не увидел, но авторитет капитана был так велик, что его предположение, будто Сахалин — полуостров, восприняли как непреложную истину.
Белым пятном на картах оставалось и нижнее течение огромной реки Амур. В 1689 году Россия и Китай заключили в Нерчинске мирный договор, по которому Приамурье формально переходило к дальневосточной державе. Однако обе стороны смутно представляли себе географию региона, поэтому статус части пограничной территории оставался неопределенным, да и упомянутые в тексте ориентиры требовали уточнения. Впоследствии российские императоры пытались разведать возможности для судоходства по Амуру. Река стала бы транспортной артерией, объединяющей весь Дальний Восток, появись доказательства, что в нее из Охотского моря способны заходить большие корабли. Чтобы окончательно это выяснить, в 1846 году Морское министерство отправило экспедицию поручика Александра Гаврилова на бриге «Константин». Тот доложил, что путь в Амур преграждает множество мелей и что судоходного устья он не обнаружил. Тогда император Николай I вынес решение: «Вопрос об Амуре, как о реке бесполезной, оставить».
Портрет Николая I. Франц Крюгер. 1852 год
Морской офицер Геннадий Невельской, ученик контр-адмирала Федора Литке — основателя Русского географического общества, имел другое мнение. Выводы даже самых авторитетных исследователей без достаточных доказательств его не убеждали. С юности Невельской собирал сведения о сахалино-амурской проблеме. А в 1841 году во время поездки в Нидерланды он пообщался с востоковедом Филлипом Зибольдом, который в Японии ознакомился с отчетами местных путешественников Могами Токуная и Мамия Риндзо, плававших к Сахалину и утверждавших, что это остров.
Жители сахалинского залива Делангля. Иллюстрация Гаспара Дюше де Ванси, художника экспедиции Лаперуза. 1787 год
Экспедиция первая: бороться и искать
На сторонний взгляд было удивительно, почему офицер, которому прочили блестящую карьеру в Балтийском флоте, отправляется через полмира на дальний край империи на скромном транспортном судне. Однако Невельской, добившийся назначения на двухмачтовый «Байкал», видел в рутинном рейсе с грузом до Петропавловска-Камчатского возможность совершить желанную экспедицию.
Геннадий Невельской. Гравюра Ивана Матюшина по рисунку Петра Бореля для журнала «Всемирная иллюстрация». 1876 год
Транспорт «Байкал»
Когда «Байкал» еще строился, Невельской обратился к начальнику Главного морского штаба князю Александру Меншикову за разрешением после Петропавловска идти к Сахалину. Тот отказал: созданный по инициативе царя Особый комитет по делам Дальнего Востока предложил передать Амур Китаю, соответственно, экспедиция повлекла бы «нежелательную для министра иностранных дел Нессельроде неприятную переписку с китайским правительством».
Вид Амура. Раскрашенная иллюстрация Пьера Эжена Грансира. 1864 год
Времени и средств «Байкалу» выделили строго на годичное плавание до Петропавловска. Если в наши дни из Северной столицы до Камчатки груз можно доставить за пару дней самолетом, то в середине XIX века самый надежный путь для грузового транспорта от Кронштадта до Петропавловска — через Атлантику и Тихий океан — занимал при хорошем раскладе от 10 до 14 месяцев. Невельской рассчитал, что если успеть в пункт назначения до конца весны 1849 года, то целое лето останется на экспедицию. Ссылаясь на Меншикова, он распорядился ускорить подготовку судна, и «Байкал» спустили на воду почти на два месяца раньше срока. В Петербурге Невельской пообщался с недавно назначенным губернатором Восточной Сибири Николаем Муравьевым и убедил его в пользе предприятия. С подачи Муравьева составили проект инструкции, где после правок князя Меншикова довольно расплывчато разрешалось «осмотреть юго-западный берег Охотского моря между теми местами, которые были определены или усмотрены прежними мореплавателями».
Н.Н. Муравьев – Амурский
Чтобы выиграть время, в пути Невельской старался как можно меньше задерживаться на стоянках. В итоге «Байкал», выйдя в плавание 21 августа (здесь и далее все даты по старому стилю. — Прим. «Вокруг света» ) 1848 года, прибыл в Петропавловск спустя 8 месяцев и 23 дня — почти рекорд скорости. В пункте назначения капитана ожидала копия расширенной инструкции от Муравьева, в которой Невельскому все-таки дозволялось в оставшееся время обследовать устье Амура и Сахалин. Генерал-губернатор уговорил князя Меншикова направить оригинал на подпись императору, но утвержденный документ в Петропавловск так и не прислали. Оставалось действовать на свой страх и риск.
В начале лета «Байкал» из Петропавловска отправился к Сахалину, затем повернул на юг и стал продвигаться между западным берегом острова и материком. Там наскочил на мель; команда трудилась 16 часов, чтобы снять с нее судно. А впереди ждал целый лабиринт мелей. «Транспорт и шлюпки весьма часто находились в самом критическом положении», — вспоминал позже Невельской.
Войдя в лиман Амура 27 июня, капитан поставил судно на якорь и отправил на разведку подчиненных на лодках. Лейтенант Петр Казакевич достиг мыса, называемого аборигенами Тебахом, а за ним — насколько офицер мог судить по бурлящему течению и по тому, что вода вокруг внезапно стала чистой и пресной, — оказалось искомое устье. Получив известие, Невельской возглавил отряд на трех шлюпках, который 10 июля отплыл в том же направлении, и на следующий день все сомнения отпали. Моряки оказались в полноводном устье Амура, годившемся для судоходства.
Отряд пересек устье, вышел обратно в море и проследовал на юг. Моряки достигли места, где берег ближе всего к противоположному сахалинскому, 22 июля. «...Вместо найденного Крузенштерном, Лаперузом, Браутоном и в 1846 году Гавриловым низменного перешейка мы открыли пролив», — вспоминал Невельской. Проплыв дальше до мест, обследованных ранее с юга Лаперузом, он окончательно убедился, что Сахалин — остров.
В порту Аян, куда Невельской прибыл на «Байкале» из экспедиции, его ждали генерал-губернатор Муравьев и запоздавшее послание с утвержденной царем инструкцией.
Последствия: инициатива наказуема
В столице донесение Невельского об открытиях вызвало скандал. Глава МИДа Карл Нессельроде и военный министр Петр Чернышев потребовали разжаловать Невельского в матросы, «чтобы никому не повадно было делать что-либо по собственному попущению». Капитана обвиняли во лжи и чуть ли не в государственной измене — на том основании, что добытые им сведения противоречат выводам предыдущих экспедиций. Когда Невельской со всеми картами и путевыми журналами прибыл в Санкт-Петербург, его вызвали на заседание Особого комитета по делам Дальнего Востока (в который входили Нессельроде и Чернышев). Там капитан обстоятельно объяснил, почему такие авторитетные мореплаватели, как Крузенштерн и Лаперуз, могли ошибаться. А в ответ на обвинения, что его плавание может вызвать конфликт с Китаем, Невельской заявил как очевидец: вопреки сведениям посольской миссии в этой стране, он не обнаружил в устье Амура китайских крепостей, а местные жители не платят дань никому. За ослушника вступился император Николай I. Невельского оставили в покое, даже повысили в звании. Однако пожизненной пенсии и ордена Святого Владимира, полагавшихся за географические открытия, капитан не получил.
Экспедиция вторая: найти и не сдаваться
Невельской опасался, что важную во всех отношениях территорию захватит другая держава, поэтому предложил создать опорный пункт в устье Амура. Открытый им единственный удобный путь сообщения внутренних областей Сибири с Тихим океаном и Дальним Востоком стоил того, чтобы за него побороться. Однако Особый комитет вынес решение: основать на побережье Охотского моря зимовье, но «ни под каким видом не касаться лимана и реки Амура». Уже в те времена для России огромное значение имела торговля с Китаем, и власти не хотели, чтобы с ней возникли сложности.
Основывать новое поселение на берегу Охотского моря направили Невельского. Тот так и сделал, но на этом не остановился. На шлюпке в сопровождении двух проводников и шести матросов Невельской прибыл к Амуру, а потом поднялся вверх по течению реки. Капитан подробно расспросил местных жителей: есть ли где-нибудь в округе китайские поселения, представители китайской администрации, военные. Оказалось, нет и в помине. От приезжих маньчжурских купцов Невельской узнал, что китайские власти запрещают им спускаться вниз по Амуру и те приезжают сюда самовольно. Убедившись, что для Китая эти земли — такая же terra incognita , Невельской 1 августа 1850 года в нарушение всех инструкций основал в устье Амура Николаевский пост (будущий Николаевск-на-Амуре).
Основание Николаевского поста 1 августа 1850 года
Подняв русский флаг, первопроходец объявил собравшимся туземцам — гилякам и маньчжурам, — что отныне Россия считает весь этот край своим.
Берег в Николаевске. Иллюстрация к книге Георга Хартвига «Полярный и тропический миры». 1874 год
Насколько правомерен был такой шаг? По словам кандидата исторических наук, доцента кафедры политологии Дальневосточного федерального университета Ярослава Барбенко, международное право того времени признавало в качестве способа приобретения территорий «завладение». Это «занятие государством никому не принадлежащей земли, т. е. территории, не состоящей под властью других государств» и населенной «варварскими племенами». Пределы завладения определялись «фактической возможностью правительства поддерживать свой авторитет на занятом пространстве». Там, где не проявлялась власть государства, не было и завладения, а Невельской и другие исследователи установили, что китайский контроль над Приамурьем фактически отсутствует, резюмирует Барбенко.
В Петербурге Нессельроде и его сторонники требовали наказать офицера, теперь впрямую нарушившего инструкции. Уже был готов приказ о разжаловании Невельского в матросы, а Николаевский пост Особый комитет постановил ликвидировать. В этот раз строптивца даже вызвали к императору лично. А тот назвал поступок Невельского «молодецким, благородным и патриотическим» и наградил офицера за открытия. Николаевский пост в устье Амура император распорядился сохранить, а для освоения края с разрешения властей снарядили масштабную Амурскую экспедицию, которую Невельской и возглавил.
Карта экспедиции 1849 года
В течение пяти лет Амурская экспедиция картографировала огромные территории. Завершив миссию, Невельской вернулся в 1856 году в столицу и был принят в ряды Императорского Русского географического общества.
Собранные Невельским данные об отсутствии в Приамурье китайских поселений и уточненная география региона вскоре пригодились российским дипломатам. В 1858 году Россия заключила с Китаем Айгунский договор, по которому официально закрепила за собой земли на левом берегу Амура, а Уссурийский край был признан общим владением. Через два года Уссурийский край по Пекинскому трактату стал полностью российским.
(по материалам https://www.vokrugsveta.ru/article/338513/ )
Об «Амурской экспедиции»
Экспедиция 1849 года
Капитан-лейтенант Невельской на корабле «Байкал» отбыл из Кронштадта 21 августа 1848 года. Был выбран Западный маршрут плавания: Кронштадт — Портсмут — Рио-де-Жанейро — Мыс Горн — Вальпараисо — Гавайские острова — Петропавловск-Камчатский. Спустя 8 с лишним месяцев, 12 мая 1849 года «Байкал» в целости прибыл в Петропавловский порт. Однако, высочайшего разрешения на экспедицию, которое Невельской надеялся получить по прибытии на Камчатку, не было. Невельской получил лишь копию инструкции, составленной для него Муравьевым и направленной на утверждение императору.
Поскольку период навигации в Охотском море не долог и в ожидании разрешения время может быть упущено, Невельской решился на свой страх и риск начать экспедицию, следуя инструкции Муравьева. 30 мая 1849 года «Байкал» снялся с якоря в Петропавловской бухте и направился в сторону острова Сахалин. 17 июня корабль достиг северного берега Сахалина в районе мыса Елизаветы. Двигаясь по карте, составленной Крузенштерном, Невельской обогнул Сахалин с запада у мыса Марии (Полуостров Шмидта) и вдоль его берегов направился в Амурский лиман. После некоторых манёвров и с помощью местных жителей Невельскому удалось то, что не удалось поручику Гаврилову: обнаружить вход в Амурский лиман и найти устье Амура. «Байкал» встал на якорь в удобной бухте, а Невельской с частью команды на весельных лодках 11 июля 1849 года вошёл в воды Амура.
Обследовав устье Амура на протяжении около нескольких десятков километров вверх по реке, Невельской повернул обратно и выйдя в лиман, направился к югу. Так, Невельской совершил самое значительное географическое открытие: Сахалин, который в то время считался полуостровом, — оказался островом. А это означало, что из Амура можно плыть непосредственно на юг, не огибая Сахалин с севера, — через Татарский пролив (который до этого считался заливом) попадая в Японское море. Пролив между материком и островом Сахалин, шириной всего 7 километров (в районе современного поселка Лазарев) назван проливом Невельского.
1 августа 1849 года Невельской вернулся на «Байкал». В течение некоторого времени «Байкал» ходил у юго-западного берега Охотского моря, уточняя и исправляя многочисленные неточности в картах, а затем 1 сентября 1849 года прибыл в порт Аян, где к тому времени находился и Муравьев. Невельской доложил губернатору об открытиях. Донесения о них пошли в Санкт-Петербург и впоследствии самовольство Невельского было прощено; он даже был повышен в чине до капитана 2-го ранга. Но и одобрения своих действий он не получил: значительная часть государственных деятелей России посчитали выходку Невельского вредной для России, поскольку, по их мнению, она могла ухудшить отношения с Китаем.
В сентябре 1849 года, сдав корабль «Байкал» в Охотске, Невельской сушей отправился в столицу. В Санкт-Петербурге Невельской пробыл недолго. Его отчет об экспедиции и предложение уже следующим летом 1850 года занять устье Амура не нашли поддержки в политических кругах.
Несмотря на то, что такое повеление оказалось совсем не тем, чего ждали Невельской и Муравьев, они незамедлительно приступили к его исполнению. Прибыв в Иркутск 27 марта 1850, уже в чине капитана 1 ранга, Невельской немедленно занялся подготовкой новой экспедиции. Летом 1850 года он на бриге «Охотск» направился из Аяна в залив Счастья. 29 июня (11 июля) 1850 года, в полном соответствии с Высочайшим предписанием, Г. И. Невельской основал в этом заливе первое русское поселение, названное Петровское зимовье, которое в течение последующих трёх лет служило главной базой экспедиции и основным пунктом её снабжения.
Однако, Невельской, опираясь на поддержку Муравьева, совершил неслыханное самовольство: несмотря на Высочайший запрет, он не только снова проник в устье Амура, но и основал там поселение: 1 августа 1850 года на мысе Куегда Невельским был основан Николаевский пост, впоследствии город Николаевск-на-Амуре.
При этом, без указания и одобрения свыше, на свой страх и риск Невельской распорядился поднять русский военный флаг и объявил о состоявшемся присоединении Амурского края к России.
Оставив в Николаевском посту 6 матросов, а в Петровском оставив за себя Д. И. Орлова, Невельской в конце 1850 года явился в Санкт-Петербург. Самоуправные действия Невельского вызвали недовольство и раздражение в правительственных кругах России. Так называемый Особый Комитет счел его поступок дерзостью, достойной разжалования в матросы, о чём и было доложено императору Николаю I.
Однако, выслушав доклад Муравьева Н. Н., Николай I назвал поступок Невельского «молодецким, благородным и патриотическим», и даже наградил его орденом Владимира 4 степени, а на доклад Особого Комитета наложил знаменитую резолюцию: Гдѣ разъ поднятъ русскiй флагъ, тамъ онъ спускаться не долженъ.
Идеи Муравьева и Невельского, таким образом, восторжествовали, а для прекращения противодействия Особого комитета, его председателем был назначен цесаревич Александр Николаевич (будущий император Александр II). Вопрос об Амуре снова был пересмотрен. Действия Невельского были признаны правильными и Россия объявила Амур и его устье — территориями, находящиеся под наблюдением и охраной России до окончательного разрешения пограничных вопросов с Китаем.
Официальная экспедиция
1 этап (1851—1852 годы)
С этого момента можно считать Амурскую экспедицию — официальной экспедицией правительства России. Особый Комитет, уже под председательством Государя Наследника рассмотрел вопрос заново и решил: Николаевский пост, самовольно выставленный Невельским, сохранить в виде лавки Российско-Американской компании, но в дальнейшем никаких новых мест не занимать. Однако, иностранным судам, которые обнаружили бы намерение занять какой либо пункт около устья Амура, объявлять, что без согласия российского и китайского правительств такие действия недопустимы и могут повлечь соответствующую ответственность. Невельской был назначен начальником экспедиции, которая с этого момента официально называлась «Амурской». Ему придавались дополнительные силы (до 60 человек матросов, два офицера и доктор). Однако финансирование и снабжение экспедиции вновь возлагалось на Российско-Американскую компанию. Правда, императорское правительство обещало возместить её убытки (если таковые будут) в определённых пределах.
Весной 1851 года Невельской, уже вместе с молодой супругой Екатериной Ивановной, вернулся в Петровское и в дальнейшем не покидал берегов Амура, вплоть до 1855 года. На протяжении двух лет Невельской и его подчиненные: лейтенант Н. К. Бошняк, подпоручик Д. И. Орлов, мичман Н. М. Чихачев (впоследствии адмирал, видный государственный деятель), мичман Г. Д. Разградский, прапорщик А. И. Воронин, приказчик А. П. Березин, топограф Л. А. Попов и другие (имена этих людей увековечены в географических названиях Дальнего Востока) осуществили подробное исследование Амурского края, описали берега, составили карты и собрали ценный материал, послуживший, впоследствии, основой для российско-китайских переговоров. Эти люди, а также десятки безымянных матросов терпели голод и лишения, осваивая неизвестный край. Неоценимую помощь при этом оказал бессменный врач экспедиции доктор Е. Г. Орлов.
Исследования продолжались не только летом, но и зимой. На оленях и собаках участники экспедиции Невельского разъезжали далеко от Петровского. При этом, в частности, зимой 1852 года было совершено ещё одно важное географическое открытие: подпоручик Дмитрий Орлов доказал, что Хинганский хребет, который согласно Нерчинскому договору был принят за границу России и Китая, от истока реки Уды направляется не к северо-востоку, как ошибочно до этого времени полагали и как обозначалось на всех картах, а к юго-западу. Это впоследствии стало одним из формальных поводов к пересмотру Нерчинского договора. Кроме того, южнее Амура были обнаружены стихийные русские поселения, хотя до этого считалось, что русского населения в этих местах нет.
При этом, китайской администрации обнаружено не было. Помимо исследований, Невельской и его подчиненные устанавливали в крае российскую власть, разрешали споры между местными жителями, обеспечивали их защиту от иностранных мореплавателей, обращали аборигенов в христианство.
2 этап (1853—1855 годы)
В начале 1853 года в политике России на Дальнем Востоке произошли определённые изменения. Причиной этому послужили, как замены в правительстве, так и международная обстановка. Было учтено и то, что Китай никак не отреагировал на появление российских моряков в устье Амура. Фактически была дана установка на подчинение этого края России. Амурская экспедиция стала уже не предприятием Российско-Американской компании, но полномочным органом России на Дальнем Востоке. Невельской, которому вскоре было присвоено адмиральское звание, получил право действовать на правах губернатора или областного начальника. Были существенно расширены и штаты экспедиции. Участники экспедиции получили награды, были повышены в звании, им были гарантированы государственные социальные гарантии.
Одновременно, Невельскому были развязаны руки в установлении суверенитета России над дальневосточными территориями. После этого, в течение лета 1853 года были основаны сразу несколько новых постов: просуществовавший около недели Ильинский (ныне поселок Ильинское) — на западном побережье Сахалина; Александровский пост в бухте Де-Кастри и пост Константиновкий (ныне город Советская Гавань) в Императорской гавани — на материковом побережье Татарского пролива, а также Мариинский пост (ныне село Мариинское) на правом берегу Амура, в северо-восточной части озера Большое Кизи. Мариинский пост впоследствии оказался важной перевалочной базой для судов, приходящих из верхнего Амура: следуя далее по озеру Большое Кизи можно было почти вплотную подойти к Татарскому проливу в районе бухты Де-Кастри (расстояние между побережьем Татарского пролива и восточными заливами озера Большое Кизи в этих местах составляет всего 10-20 км.). Летом 1853 года шхуна «Восток», находившаяся в составе эскадры адмирала Путятина впервые прошла из Японского моря в Амурский лиман через пролив Невельского.
С воодушевлением повинуясь новым повелениям, Невельской и его подчиненные от имени России везде объявляли о суверенитете России над исследуемыми ими землями. Характерна инструкция, которая была дана Невельским одному из его подчиненных мичману Разградскому, направленному в бухту Де-Кастри: «По прибытии в бухту де-Кастри, поднять и постоянно держать там Российский флаг».
В 1854 и 1855 годах по инициативе Муравьева Н. Н. с Высочайшего соизволения императора Николая I были организованы походы из верховьев Амура к его устью на множестве судов, доказавшие судоходность Амура на всём своем протяжении. Помимо прочего, эти сплавы принесли к устью Амура дополнительные людские силы, средства и вооружения. Сам Муравьев участвовал в этих экспедициях, лично посетил устроенные Невельским посты, некоторые бухты, а также встретился с адмиралом Путятиным на борту его флагмана — знаменитого фрегата «Паллада» в Императорской бухте. Экспедиции по Амуру имели и важнейшее политическое значение: согласно Нерчинскому договору Россия не имела права плавать по Амуру, однако Китай не препятствовал этим сплавам.
К середине 1850-х годов устье Амура, Сахалин и другие дальневосточные в основном были де-факто закреплены за Россией. При этом, Россия, в ходе Амурской экспедиции не применяла военной силы. Более того, экспедиция Невельского во многом опиралась на лояльность и даже помощь местного населения, в обращении с которым русские моряки вели себя в достаточной степени корректно. Численность российского военного и гражданского контингента в устье Амура 1854—1855 годах неимоверно выросла. Если в 1851 году экспедиция составляла всего около 50 человек, то к началу лета 1855 года только в Николаевском посту, по свидетельству самого Невельского, «неожиданно явилось до 5,000 душ». Начиная с 1855 года в русские поселения стали появляться уже десятками в год. Фактически, миссия экспедиции на этом была исчерпана: началось масштабное освоение Россией Дальнего Востока.
Между тем, осенью 1853 года началась Крымская война. Российское командование справедливо опасалось появления у берегов Камчатки и Сахалина англо-французских военных кораблей. В этой связи, часть постов в Татарском проливе были сняты по приказу Путятина. Поскольку защитить Петропавловский порт не представлялось возможным, суда, находившиеся в нём были перебазированы в бухту Де-Кастри. Там, весной 1855 года они были обнаружены разведывательном судном неприятеля. Однако, когда спустя некоторое время, англо-французская эскадра пришла в Де-Кастри с намерением уничтожить российский флот, в бухте не оказалось ни одного судна: они ушли в Амурский лиман через пролив Невельского. Неприятель, будучи уверенным, что Сахалин — полуостров, предположил, что российские корабли прячутся в одном из заливов Татарского пролива и до осени обследовал бухту за бухтой. Ничего не обнаружив, и даже не заметив Императорской гавани, где в одиночестве стоял фрегат «Паллада», англо-французский отряд вернулся в Де-Кастри и предпринял попытку высадки десанта. Однако, десант был отброшен артиллерийским и ружейным огнём. При этом, российский пост очень быстро получил подкрепление из Мариинского и неприятель был вынужден уйти. Так впервые на практике проявились результаты деятельности Невельского и Муравьева на Дальнем Востоке. Миссия адмирала Невельского на этом была окончена и в конце 1855 года он покинул амурские берега.
Итоги экспедиции
- Доказано судоходство по Амуру вплоть до выхода в Амурский лиман, а также возможность выхода из лимана, как на север, так и на юг;
- Доказано, что Сахалин — остров и что из устья Амура, а также из восточной части Охотского моря можно непосредственно проникнуть в Японское море, не огибая Сахалин.
- Составлены подробные карты Амурского лимана, Татарского пролива и устья Амура; найдены удобные бухты в Татарском проливе, в первую очередь Императорская гавань (ныне Советская гавань — один из крупнейших морских портов на Дальнем Востоке России).
- Уточнено направление восточной части Хинганского хребта.
- К России де-факто присоединены земли в низовьях Амура, остров Сахалин и Уссурийский край.
- Исследованы природные ресурсы Приамурья, Сахалина и частично Уссурийского края, в том числе обнаружены запасы каменного угля на острове Сахалин.
Последствия экспедиции
Вступивший в 1855 году на царствование император Александр II, и до этого внимательно следивший за Амурской экспедицией, незамедлительно поручил Муравьеву вступить в переговоры с правительством Китая об Амуре и об уточнении границ. Начавшиеся в 1857 году переговоры были оформлены сначала Айгунским договором (1858), а затем Пекинским договором (1860) в результате чего Приамурье и Уссурийский край были признаны владениями России.
(по материалам https://ru.wikipedia.org/wiki/ )
Амурская экспедиция адмирала Г. И. Невельского
Александр Мамешин
Амурская экспедиция
КРАТКАЯ СПРАВКА о деятельности на территории Хабаровского края Амурской экспедиции под руководством НЕВЕЛЬСКОГО Г.И.
Невельской Геннадий Иванович (1813-76) - мореплаватель, адмирал. Исследователь Приамурского края и сподвижник генерал - губернатора Восточной Сибири графа Н.Н. Муравьева-Амурского. После удачного и досрочного завершения кругосветного плавания на Камчатку, командуя транспортом "Байкал", 22 июля 1849 г. окончательно доказал, что Сахалин - остров, а устье Амура доступно для морских судов. Это открытие доказало также важное значение Амура, как артерии, связывающей с океаном Восточную Сибирь, считавшуюся до этого отрезанной от него горами, тундрами и огромными пустынными пространствами. Подвиг Невельского состоит не только в инициативе решения «амурского вопроса», а и в том, что он настоял на организации Амурской экспедиции и в 1849-55 гг. возглавлял её. Она разрешила два главных вопроса: пограничный и морской.
Г.И. Невельскому принадлежит бесспорный приоритет в научном обосновании представления об устье Амура и лимане, а также прилегающих к нему обширных территориях, открытых и закрепленных за Россией русскими землепроходцами еще в середине XVII века, но оставшихся не разграниченными по Нерчинскому русско-китайскому договору 1689 г.
Капитан 1 ранга Г.И. Невельской превосходно понимал, что устье Амура, никому не принадлежащее, должно обрести наконец-то своего исконного владельца - Россию. Руководствуясь государственными интересами, 1 августа 1850 г. на мысе Куегда, в присутствии собравшихся из окрестных деревень гиляков и при салюте фальконета и ружей, он поднял русский военно-морской флаг и объявил; «Прибрежье Татарского пролива и весь Приамурский край до корейской границы составляют с островом Сахалином российские владения, и никакое самовольное распоряжение, а равно и обиды отстающим народам не могут быть допускаемы». Шесть матросов во главе с прапорщиком П. Поповым составили первый гарнизон Николаевского поста.
В 1853 года разразилась Крымская (Восточная) война, пламя которой обожгло и русское тихоокеанское побережье. Один из первых ударов соединенных англо-французских военно-морских сил летом 1854 г. пришелся по Камчатке. Несмотря на печальные для России её последствия на европейском театре военных действий, вторжение иностранной армады на Дальнем Востоке было успешно отбито крайне ограниченными силами. Англо-французская коалиция на тихоокеанском театре военных действий потерпела не столько военное, сколько моральное поражение. Такой блистательный практический результат в противоборстве с англо-французской коалицией был достигнут благодаря энергичной работе Амурской экспедиции за предшествующие пять лет. Проведенные исследования в устье и лимане Амура, Татарском проливе и Охотском море позволили доставить по водной магистрали из Сибири на Камчатку и Нижний Амур все необходимое для их обороны. В мае 1855 г. в устье Амура укрылись от врагов корабли всей Камчатской флотилии! В это-то время и сказалась своевременная и отличная подготовка, хорошая изученность лимана Амура. Попытки коалиционных сил в мае, июне, июле и октябре 1855 г. совершить нападения на русский флот и посты в Де-Кастри и Аяне не увенчались успехом. Особо подчеркнем, что одним из главных результатов Восточной войны для России было нанесение чувствительного удара по геополитическим амбициям Лондона и Парижа.
Деятельность Амурской экспедиции положила основание для решения вопросов русско-китайской границы на Дальнем Востоке, что привело к окончательному возвращению в состав России Второго Сибирского царства.
В результате проведенных работ по пограничному вопросу Амурская экспедиция дала русскому правительству аргументированные и доказательно обоснованные материалы для постановки вопроса перед цинским правительством Китая о завершении пограничного разграничения, начатого Нерчинским договором 1689 г. И сегодня восхищаешься мужеством и неотразимостью аргументов Невельского о правах России на Приамурье, Приморье и на Сахалин и глубиной его политических, экономических и военных прогнозов, многие из которых сохранили свое значение и до наших дней. В мае 1858 года был подписан Айгунский договор, а в ноябре 1860 года - Пекинский, возвратившие в состав России Приамурье и Приморье.
С началом деятельности на Амуре Г.И. Невельской установил дружеские отношения с местным населением и оградил его от грабежа маньчжурских купцов и иностранных морских браконьеров, а также от надвигающейся миссионерской деятельности иезуитов.
Выдающиеся результаты деятельности Амурской экспедиции достигнуты благодаря самоотверженной работе сподвижников Невельского - флотских и сухопутных офицеров, гражданских лиц при активной помощи проводников из местного населения.
Эти люди вынесли все тяготы и сложности экспедиции, обосновавшейся на узкой, продуваемой всеми ветрами косе. Вместе с Невельским была его супруга Екатерина Ивановна. Экспедиции не хватало самого необходимого: пищи, обуви, одежды, в домах вместо стекол окна были затянуты тканью. В результате голода погибла родившаяся здесь двухлетняя дочь Невельских. От цинги и голода гибли и члены экспедиции.
В этих тяжелых условиях Невельского и его команду ни на одно мгновение не покидают мысли о работе.
Несмотря на лишения и невзгоды горстка русских людей, воодушевленная патриотической целью, работала все эти годы не покладая рук.
Деятельность Невельского на Дальнем Востоке явилась одним из решающих факторов в деле присоединения к России обширных дальневосточных территорий. Он отстоял приоритет русских открытий в Приамурье. Приморье и Сахалине, а также закрепил принадлежность этих территорий России.
С середины ХIХ в. Дальний Восток обеспечивает России геополитическую прочность, что особенно наглядно проявилось в годы Второй мировой и следующей за ней «холодной» войн. Продолжает он оставаться форпостом России и сегодня.
(по материалам https://stihi.ru/2013/04/12/5476 )